Я родился в 1955 году. Как в детстве мне рассказывала бабушка, мы вышли из верующей семьи. Родная сестра моей прабабушки была замужем за священником. До сих пор у меня хранится эта фотография.
Из моих детских воспоминаний я помню, как моя бабушка возила меня в храм, где я причащался. В 8 лет мы переехали на новую квартиру и в храм перестали ходить. Но бабушка вместо сказок стала мне рассказывать жития святых. Мне было очень интересно, и я часто просил ее рассказать мне на ночь какую-нибудь историю про какого-нибудь святого.
Потом я начал подрастать и свою роль в моем воспитании сыграла идеология «нашей» партии и правительства. И к этим разговорам мы с бабушкой стали возвращаться все реже и реже.
В 16 лет я начал работать на веранде танцев в Измайловском парке отдыха. Вот там я потихоньку и начал «учиться» и приобщаться к пьянству. В 1977 году я устроился на работу в ресторан. И вот тут довел свое «образование» по выпивке до определенных высот. По молодости после бурных возлияний я никогда не похмелялся и не понимал, как это людям бывает плохо после выпивки и что такое похмелье. Но годы брали свое и в конце концов я все-таки научился похмеляться. Сначала пивом, потом вином и т.д. Но в это время я начал заниматься спортом. И понял, что пьянство мне очень мешало, но отказаться от выпивки я уже не мог.
Однажды мой хороший товарищ зашился и перестал выпивать. И стал мне рассказывать, как это хорошо — быть всегда трезвым. Я стал прислушиваться к его словам. К тому времени я поступил в музыкальное училище и отучился там два года, но больших успехов в учебе не достиг. И тогда понял, что нужно выбирать: или пить и гулять, или заканчивать училище и заниматься спортом серьезно. Я узнал у товарища, как он зашился. Он мне объяснил и дал адрес. Я пошел и зашился на 2 года. И тут я почувствовал, как это хорошо — быть всегда в трезвом виде…
Сразу пошли очень большие сдвиги и в учебе, и в спорте. Так продолжалось целых 2 года. Я уже думал, что больше никогда не буду пить, Но произошло одно событие, и я сорвался. Я не ударился в запой, просто напился. На следующий день я выпил бутылку шампанского и после этого не пил около четырех месяцев. Потом опять выпил, и уже не пил где-то месяц. Потом сроки между питьем стали сокращаться, и все опять вошло в «норму». Я начал выпивать чуть ли не каждый день. Потом опять зашился, но выдержал только год, потом — полгода…
А после 30 лет у меня начались запои. Так и продолжалось: месяца три не пью, занимаюсь серьезно спортом, а потом появляется мысль, что надо бы отдохнуть и выпить пива… Но едва в рот попадало пиво, остановиться было уже почти невозможно. И чем дальше, тем запои становились все круче и круче. И через неделю я уже пил не потому, что хотел пить, а потому, что мне было очень плохо, и я думал, что могу умереть, если не похмелюсь.
И тогда, четыре года назад, я познакомился с Мариной С., которая мне стала рассказывать о Ромашково. А еще лет за 10 до этого мы познакомились с музыкантом, который был женат на дочери священника. И вот однажды он попросил нас — а нас было несколько человек — помочь в восстановлении храма. Мы поехали — раз, другой, третий… Потом я работал там 10 суток подряд — и днем, и ночью. И после этого я остался работать в храме сторожем. Пел на клиросе. Но, к сожалению, выдержал только один год. Потом опять ушел работать в ресторан. И тут начались у меня настоящие запои.
И в один момент я стал понимать, что так больше продолжаться не может. И поехал в Ромашково. И стал ходить на собрания. Но пока запои продолжались. Мало того — они стали гораздо чаще и страшнее. Не раз мама вызывала мне врача-нарколога и выводила меня из запоя. И вот наконец-то настало время, когда я очень остро почувствовал, что если не брошу пить, то или умру, или сяду в тюрьму. Потому что когда я выпивал, у меня отключался разум и я становился зомби.
Я ничего не понимал, а главное, ничего не помнил. И когда мне утром рассказывали, что я вытворял, я не мог поверить. Это было не просто страшно — ужасно.
И вот я решился. Я подошел к отцу Алексию за благословением дать обет от пьянства. Потому что понял, что обет — это единственное средство, которое может помочь, потому что эта «болезнь» не телесная, а духовная. А духовную болезнь может исцелить только Бог.
Но батюшка меня не благословил. Сказал, что пока рановато. Подождав немного, я опять подошел к отцу Алексию, и он опять сказал, что еще не время. После этого я стал подходить все чаще и чаще. И вот настал ВЕЛИКИЙ день, когда батюшка меня благословил. Он объявил и день, когда это должно было произойти. Но видно, Богу было пока не угодно, и у меня не получилось. Я не дождался батюшку и уехал домой.
И вот настал долгожданный день, когда мы поехали в паломническую поездку в город Задонск. И вот там, в монастыре, у мощей святителя Тихона Задонского произошло чудо. Я дал обет не пить ни вина, ни пива и вообще никаких спиртных напитков. Мало того, чтобы самому не пить, но никому даже не предлагать.
И вот после этого я ощутил всем своим существом, насколько прекрасна — даже не прекрасна, я не могу и подобрать подходящего слова — жизнь без пьянства. По-моему, это состояние словами описать невозможно. Это состояние можно только прочувствовать. Я просто в неоплатном долгу перед Богом, перед отцом Алексием, перед всей нашей общиной. Хочу и не могу найти достойные слова благодарности.
Владимир Январь 2004 года.
