Перед поездкой состояние было напряженным, будто предстояло взобраться на гору. Вполне объяснимое ощущение: мой муж готовился дать в Татеве обет трезвости. Потому и он часто впадал в несвойственную ему задумчивость.
В дорогу собирались сосредоточенно. Автобус уходил вечером, а день – будний, утром на работу. Но вот рабочий день кончился, грохочущий поезд метро перетащил меня через пол-Москвы; встречаемся с мужем, как условлено, и выходим на улицу. Здесь долго ищем наш экскурсионный автобус. Нашли. Еще полчаса стоим, ждем, пока соберутся опоздавшие. Наконец, тронулись. Решили прочитать вечерние молитвы. Микрофон как-то так настроен или еще что, но слова молитв отдаются эхом, и кажется, что находишься в храме.
Ехать предстоит 4 с лишним часа. Пейзаж за окном, как обычно: сначала нагромождение бетонных прямоугольников, потом краснокирпичные особняки, потом дачные постройки попроще. Солнце из оранжевого становится красно-золотистым, по небу разливается вечерняя заря. Сумерки светлые, длинные – почти белая ночь. Вот уже проехали Ржев. В темноте прибываем в Оленино. Здесь несколько человек выходят из автобуса: они будут ночевать в местной гостинице. Остальные едут дальше, в Татево.
В Татеве нас благополучно размещают в разбросанных тут и там строениях. Мне с несколькими паломницами посчастливилось поселиться в бывшем детском саду. Несмотря на «деревенские удобства», здесь очень уютно, просто номер-люкс. Места довольно много, а на стенах полочки с игрушками. Вокруг дома, как и во всем селе, цветут незабудки. Это я потом, уже утром увидела, а пока разбираем спальные места и на боковую.
Утро, помнится, было пасмурным. Но облака быстро разбежались, и фестиваль покатился своим чередом. Панихида на могиле С.А. Рачинского. Сонм духовенства. Потом начинается конференция. Доклады удивительно глубокие и интересные. Кажется, кто-то из местных жителей тоже заходил послушать.
Сижу как на иголках. Мне тоже выходить со своим сообщением о работе клуба. Стараюсь собраться. Но это даже не главное. Боюсь, не заскучает ли супруг. Кажется, до этого ему не приходилось бывать на конференциях. Но нет, честно разделил со мной весь первый день фестиваля.
Второй начинается для нас более-менее вальяжно. После завтрака мы под ручку гуляем по селу, оно кажется огромным, улицы распростерлись туда и сюда, небольшое поле – а за ним еще виднеются дома. Некоторые из них, брошенные, зияют провалившимися крышами. Особенно больно смотреть на руины помещичьего дома. Невольно приходит мысль: а сколько таких руин по России? Сколько разрушено, Боже мой!
Возвращаемся к школе. Здесь у нас происходит довольно забавный разговор: « Я вот думаю, на какой срок обет трезвости давать?» — «Но ты же знаешь, для тебя и один глоток спиртного становится катастрофой. Разве ты хочешь повторения всего кошмара?» — «Нет. Но боязно как-то… А, ладно, дам обет на всю жизнь. Кто знает, сколько этой жизни осталось-то!» ( Вообще-то, ему еще и до пенсии не близко…)
Закончился круглый стол. Идем на источник. По пути догоняем группу из нескольких человек, тоже имеющих намерение окунуться. Дорога через заброшенный липовый парк выводит к купальне. Мужчины идут первыми. Ухх! Вода нынче холодная. Женщины — рискнули не все. Но те, кто одолел страх перед ледяной температурой, ощущают свежесть и воздушную легкость во всем теле, близость небесных пространств.
Потом идем в музей Богданова-Бельского, художественно-краеведческий. Память об истории села бережно собирается и хранится учениками школы во главе с ее директором В.М. Марченковой (она же заведует и музеем). Но недостатки финансовые во всем видны. Сколько, по этой причине, жемчуга валяется у нас в грязи…
Но вернемся к незабудкам. Кульминация всех событий – всенощная с чином обета трезвости. Крестный ход, в котором участвует, кажется, все село, не говоря о приехавших на фестиваль. Снова входим в храм. Батюшка служит специальный молебен – и вот в руках моего супруга обетная грамота. Обетники – а их шесть человек – выходят из храма на залитую солнцем полянку. Все бросаются к ним с поздравлениями. И меня поздравляют, будто я тоже давала обет. Все знакомые говорят, что это чудо: Сергий не ходил на собрания клуба – ни разу не появился, только иногда принимал участие в паломничествах.
Да. Это еще раз подтверждает, что алкоголизм – проблема не одного человека, а семьи в целом. Страдает, болеет вся семья. Помощь требуется всем родственникам. И исцеление – семьи! – может начаться с любого ее члена. Хорошо, когда эта мысль понята и принята. Не быстро, но изменения в семье начинают происходить. Надо только набраться терпения. И забираться с Божьей помощью на эту гору: дорогу осилит идущий. Перестав тратить силы на служение страсти, человек рассыпается искрами талантов. Поэтому в общине трезвости так сильна творческая составляющая. Писать стихи, сочинять и исполнять песни, водить хороводы, шить сценические костюмы, запускать фейерверки – становится душевной потребностью. Кто-то собственноручно занимается квартирным ремонтом. А у кого-то открывается талант организатора или общественного деятеля.
После всенощной был концерт. А после концерта – фейерверк.
18 мая, в последний день фестиваля, мы посетили Нило-Столобенскую пустынь. Паломничество оставило неизгладимое впечатление. И сама обитель, и окрестности пронизаны Божьей благодатью и покоем. По здешнему монастырскому уставу, употребление алкогольного пития запрещается категорически. Недаром первые обеты трезвости в общине были даны здесь, в пустыни, более 10 лет назад. И все, давшие тогда обет (9 общников), живут в трезвости, благополучии и радости. Надеемся, что и нынешние обетники будут жить в благочестии, любви и трезвомыслии. Слава Богу за все!
Любовь Новикова