В 1964 году югославский психиатр Удолин основал первый семейный клуб трезвости. Сегодня такие клубы действуют в 33 странах. Есть они и в России. Община трезвости при Никольской церкви в подмосковном селе Ромашково скоро отметит свое двадцатилетие. Руководит ею протоиерей Алексий Бабурин, профессиональный медик, который до принятия священнического сана работал в знаменитом кардиологическом центре, возглавляемом тогда академиком Евгением Чазовым.
Деятельность общины осуществляется в рамках Душепопечительского центра имени преподобномученицы Елисаветы Феодоровны «Дом милосердия». В минувшем году Душепопечительским центром была издана уникальная книга – «Вразуми меня, и буду жить». Ее составитель Екатерина Севостьянова, сообщив в предисловии, что в книге нет ни одного выдуманного слова (кроме некоторых оборотов, вставленных для связки), пишет: «Как происходят эти чудесные изменения? Каким образом после бесед за чашкой чая люди возвращаются домой совсем другими? Как человек, потерявший все – семью, работу, а порой и дом, – вновь обретает смысл жизни, взаимопонимание и уважение окружающих? “По милости Божией”, – ответит вам любой, прошедший этот путь. Подробнее об этом поведают истории общинников, приведенные в нашей книге, – горькие, подчас страшные, но чаще всего со счастливым концом».
«ВРАЗУМИ МЕНЯ, И БУДУ ЖИТЬ»
Название книги взято из псалмов царя Давида, Екатерина работала над ней три года. При личной встрече она мне скажет, что сама когда-то пришла к отцу Алексию Бабурину с той же проблемой, что и другие члены общины: в какой-то момент спиртное перестало дарить ей отдых и веселье. Пьянство стало для нее самой настоящей работой -тяжелой, ненавистной, неблагодарной.
Словом, жизнь зашла в тупик. Выходила Екатерина из этого тупика тяжело: падала и набивала шишки, но всякий раз после очередного срыва, то есть после очередных ста грамм, «ползла» на стареньком паровозике Мытищинского машиностроительного завода в Ромашково, на собрание общины, где благодаря батюшке всегда царила душевная семейная атмосфера. И спустя три года, очень непростых для нее (можно сказать, переломных), Екатерина дала обет трезвости у мощей преподобного Нила Столобенского во время паломничества в Нило-Столобенский мужской монастырь на озере Селигер. А что касается книги, то идея ее создания у Екатерины Севостьяновой, журналистки, имеющей опыт работы в разных столичных изданиях, появилась давно. Когда ее попросили заняться протоколами (их обязательно ведут на собраниях общины), то, читая-перечитывая записи разных лет, она не переставала удивляться. Некоторые фразы общинников поражали яркостью, меткостью, образностью. Даже не верилось, что они были сказаны без подготовки, в пылу обсуждения. Мысль отредактировать протоколы и, рассортировав по темам, опубликовать их, приходила ей не раз. Однако с профессиональной точки зрения чего-то явно
не хватало. Чего – долго понять не могла. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. В 2003 году местные власти выделили участок земли под строительство Дома милосердия при Никольской церкви, и тут взбунтовались против возможного соседства с наркоманами и алкоголиками недовольные жители села Ромашково. За одну ночь на всех столбах в окрестности появились гневные листовки, призывающие односельчан не допустить нежелательную новостройку. Встревоженные члены общины решили заступиться за батюшку и написали пару писем «наверх», но отец Алексий сказал, что это ни к чему. Тогда одна общинница предложила создать альбом, в котором каждый со всей откровенностью расскажет о своей судьбе и о тех проблемах, что заставляют его ездить в Ромашково из Москвы, Мытищ, Пушкино, Ку-ровского и многих других мест Подмосковья. Пусть каждый поведает о том, как ему помогла община. И если над отцом Алексием сгустятся тучи, то такой альбом, по мысли женщины, мог бы стать документальным свидетельством подвижнической деятельности пастыря.
Спустя время альбом был подготовлен – с бесхитростными откровениями людей, сумевших с помощью Божией вырваться из рабства страстей и обратиться к благочестивому образу жизни. Украсили его фотографии из жизни общины. Все, и особенно новенькие, читали признания исповеди с огромным интересом. Одна из женщин, впервые придя на собрание общины и познакомившись с записями в альбоме, горячо воскликнула: «Одних этих рассказов хватит, чтобы бросить пить!» (И, действительно, она бросила.) А для Екатерины те слова словно толчком стали побуждением к действию. Журналистка в конце концов поняла, что нужно делать: реальные истории из альбома чередовать с записями реальных бесед во время собраний общины. И тогда, подсказала ей интуиция профессионала в этой сфере, на основе документальных материалов может получиться интересная душеполезная книга!
МИХАИЛ И ЕЛИЗАВЕТА
Они – брат и сестра. Их истории, приведенные в книге, вряд ли кого-то оставят равнодушным. Но одно дело читать и другое – воочию видеть человека, с которым произошло чудо преображения его души, погрязшей в грехах. В Ромашкове я познакомилась с Елизаветой, когда-то лишенной родительских прав за беспробудное пьянство. Теперь эта женщина дорожит семьей: мужем, сыном и дочкой (близнецами, которым скоро исполнится по семнадцать лет). Два года Лиза трудилась здесь, в трапезной Никольского храма. Нынче она – патронажная сестра и вместе со вчерашними выпускницами школы учится в медицинском училище, не уступая им в прилежности и усердии. А вытащил ее из пропасти брат Михаил, который и сам прежде крепко выпивал, но, попав в места лишения свободы, начал ходить там в храм, исповедоваться и причащаться – у него даже появилась мечта стать монахом. Воцерковившийся заключенный разослал письма в разные монастыри с вопросом-надеждой: не.примут ли его в обитель послушником? Ответа ниоткуда долго не было. И вдруг – такая всеобъемлющая радость, такой подъем духа! – положительный ответ пришел из древнего Иверского мужского монастыря на Валдае, основанного Патриархом Никоном. Туда окрыленный Михаил сразу же поехал после окончания срока заключения и прожил в монастыре около года, пока к нему не приехали жена с восьмилетней дочкой (а семью он бросил сразу после рождения малышки). И вот все вместе они отправились к протоиерею Николаю Гурьянову на остров Залит за духовным советом, наставлением, как жить дальше. Отец Николай не благословил послушника на монашество, сказав, что тому нужно восстанавливать семью. Забегая вперед, сообщу читателям, что семья Михаила, чуть было не погубленная из-за его пьянства «на заре туманной юности», спустя время после благословения приснопамятного старца пополнилась еще детьми: дочкой и двумя сыновьями.
Но если у Михаила, все более укреплявшегося в вере, жизнь потихоньку налаживалась, то у его сестры Лизы она, напротив, стремительно катилась под откос. Однажды Лиза с мужем до того допились, что, оставив без присмотра четырехлетних детей, ничего не соображая, уехали в неизвестном для себя направлении. В итоге дети оказались в приюте. Правда, пробыли они там недолго: Михаил оформил над племянниками опекунство, хотя и сделал это не без серьезных раздумий. Еще бы! Жена должна была вот-вот родить второго ребенка, а он за время, проведенное в тюрьме, отвык о ком-то заботиться, обеспечивать себя и других хлебом насущным. Об удивительном батюшке и столь же удивительной ромашковской общине трезвости, возвратившей к нормальной, достойной жизни немало людей, он узнал благодаря… татарину, которого, как выяснилось, отец Алексий Бабурин в свое время крестил. Михаил устроился работать дворником, а его начальником был как раз этот татарин. Услышав от Миши о сестре-пьянице, он посоветовал съездить вместе с ней в Ромашково. Миша позвонил своему духовному отцу – тот благословил его на поездку.
— Ехать мне туда совсем не хотелось, – улыбнулась при воспоминании о тех давних событиях Елизавета. – Согласилась я только по одной-единственной причине: чтобы от меня отстали. Мы попали к отцу Алексию на исповедь, затем я пошла на собрание общины трезвости. Общинники оживленно обсуждали предстоящую паломническую поездку к преподобному Пахомию Нерехтскому, жившему в XIV веке. Меня тоже в нее пригласили. Поездка мне понравилась, вот только… До глубины души поразило, что некоторые паломники – в их числе были и художественный руководитель Московского русского драматического театра «Камерная сцена» Михаил Щепенко вместе с супругой Тамарой Басниной, режиссером и директором этого театра, – дали тогда обет трезвости на всю жизнь. Я испытала при этом шок: не употреблять спиртное до конца своих дней?! Да мыслимо ли такое?
На одном из собраний общины отец Алексий Бабурин сказал: «Мы должны всю свою жизнь перестраивать так, чтобы во главе всего был Господь. Тогда жить без связи с Богом – действенной, гармоничной и благодатной – будет немыслимо. Но для этого нужно пройти большой путь и каждый день учиться – молитве, воздержанию, умеренности во всем». Елизавета сумела перестроить свою жизнь. Путь к свету истины, радости Богообщения был для нее чрезвычайно трудным. Зарубкой в сердце остался тот факт, что она не видела, как ее нарядные двойняшки идут с букетами цветов в первый класс, потому что пьянствовала в это время с мужем. Но, слава Богу, та страшная черная полоса жизни-забытья позади. Михаил по совету своего духовника в какой-то момент перестал на нее кричать, нервничать из-за ее срывов. Он только усиленно за нее молился. И просил молиться за заблудшую сестру свою жену и друзей.
— Этими молитвами я, наверное, и жива до сих пор, – сказала Елизавета. А с мужем Андреем отец Алексий обвенчал ее.
«КОГДА СРЫВАЕТ ТОРМОЗА…»
Работа над книгой с невыдуманными историями человеческих судеб подходила к концу, ее автор-составитель Екатерина Севостьянова тихо в душе радовалась композиционной стройности выстраданного ею детища, как вдруг в общине случилось ЧП, после чего вся композиция, что называется, полетела. Петр, давший обет трезвости на всю жизнь и соблюдавший его в течение пяти лет, вдруг запил! Это было как гром среди ясного неба, потому что Петра все считали столпом трезвения, и особенно важен его пример был для новичков. Петр был для них одним из самых авторитетных людей в общине. Он читал творения святых отцов, часто цитировал их по памяти, охотно давал советы другим. И вдруг такое падение, такая беда! Петр оказался в больнице, где пришел в себя лишь под капельницей. Отец Алексий Бабурин сказал Екатерине, что нельзя утаивать правду жизни – нужно изменить композицию и подготовить еще одну главу. Работа продолжилась. Глава «Когда срывает тормоза…» построена на записях беседы, проходившей на собрании общины после ЧП. На собрании присутствовал и сам Петр. Один из новичков резко заявил ему, что тот по отношению ко всем им, вступившим на путь борьбы с грехом пьянства совершил самое настоящее предательство, другая общинница этого новичка не поддержала, посчитав, что слово «предательство» здесь вовсе неуместно. Она напомнила собравшимся фразу из фильма «Бриллиантовая рука»: «На его месте должен был быть я». Разговор получился бурным. Всем хотелось высказать свое мнение. Сам Петр искренне признался, что «попался» он из-за гордыни.
Дав обет и держа его в течение стольких лет, он горделиво думал: «Кто теперь меня сломает?» Но тут враг и подловил его на успокоенности, уверенности в собственных силах.
Размышляя о Господнем вразумлении за гордыню, одна из членов общины, Надежда, сказала на том памятном собрании: «Наверное, иногда это необходимо. Когда припечет, ближе чувствуешь Бога. После некоторого периода воздержания наступает прекраснодушие, расслабление, лень… А согрешишь – и сердце будто ободрано. И ты, по милости Божией, начинаешь острее чувствовать Христа, свое недостоинство, Его страдания за тебя, окаянную. Даже молитва становится горячее и искреннее, чем тогда, когда у тебя все хорошо и ты погрязла в своей гордыне». Я поинтересовалась у Екатерины, как сейчас обстоят дела у Петра. Женщина улыбнулась и сообщила, что теперь у него все хорошо. Он больше не пьет. В Ромашково, правда, не приезжает, но ходит в храм в своем районе. И ему, и другим общинникам зарубкой в памяти стали слова отца Алексия, сказавшего на том собрании, что срыв – это испытание, которое может еще больше закалить человека на пути трезвости, стать своеобразной прививкой от болезни. «Ощутив контраст между пьянством и трезвой жизнью, ты сможешь сделать правильный выбор, – отметил батюшка.
— Если выводов не последует, то выпивка может стать последней в жизни. Тогда впереди – лишь приговор Господа, который обжалованию не подлежит». В разговоре о необходимости всем нам решительно встать на борьбу с национальным бедствием – пьянством – нельзя не обратиться к страшным данным официальной статистики, согласно которым количество алкоголиков в пост советское время возросло вдвое, а алкогольных психозов – вчетверо. С диагнозом «хронический алкоголизм» зарегистрировано 6 тысяч детей в возрасте до 14 лет и 41 тысяча несовершеннолетних подростков. Быстро распространяется женский алкоголизм, о чем сказала и автор-составитель книги «Вразуми меня, и буду жить» Екатерина Севостьянова.
В Ромашково, по ее словам, стало приезжать больше женщин, еще не опустившихся на самое дно жизни, не утративших человеческий облик, но уже остро чувствующих свою зависимость от спиртного. Об этом мы расскажем в следующих публикациях.
Н.СТАВИЦКАЯ. «Православная Москва», №17 (443) сентябрь 2009.
